Дизайнер смерти  - Диана Соул

Платформа остановилась в конце поселения у дома, в котором я росла.

За те несколько месяцев, что меня здесь не было, тут почти ничего не изменилось.

Единственное, клумбы с цветами, которые сажала Милента, исчезли. Вместо них теперь была разбита песочница, в которой, не обращая ни на кого внимания, совершенно без присмотра возился примерно двухлетний ребенок. Из-за жары на нем были только трусики, но мальчугана нагота явно не смущала.

– Не нужно ходить за мной, – поднимаясь с места, произнесла я. – Мне ведь можно просто поговорить с Милентой без посторонних.

– Да, как я и обещал, – равнодушно позволил император. – У тебя полчаса.

Окрыленная такой «щедростью», я почти выпорхнула с платформы, но прежде чем пойти к дому, направилась к песочнице. Малыш заметил меня, только когда загородила ему свет собственной тенью. Обернулся и недовольно накуксился, явно собираясь заплакать. Похоже, я нагло вмешалась в его игру с двумя огромными экземплярами саранчи, которые, получив мимолетную передышку, тут же попытались свалить. Но кто ж им даст-то.

– Привет, не бойся, – присаживаясь на корточки, произнесла я и улыбнулась. – Почему ты играешь один? Как тебя зовут? Меня – Эсми.

Я протянула ладонь, на которую ребенок посмотрел с недоверием.

– Ты ведь внук Миленты, – догадалась я, угадывая в его лице знакомые черты и точно такой же, как у няни, цвет глаз. – А где твоя бабушка?

– Баба! – оживился малыш и принялся показывать ручонками в сторону дома. – Та-м. Спи-т. Уста-ла.

– Проводишь меня?

– Да. – Малыш все же протянул мне ручку, с тоской взглянул на еле живых после его игр жуков и повел к дому.

Конечно, я могла бы проигнорировать ребенка в песочнице и сразу поспешить к Миленте, дорожа каждой секундой общения с ней. Но оставлять мальчонку одного под присмотром императора и его свиты не хотелось. А еще открытым оставался вопрос, где родители мальчика?

Места тут, конечно же, были тихими, но если вся деревня высыпала наружу посмотреть на нашу процессию, то почему не вышли эти люди?!

– Так как тебя зовут? – вновь спросила я.

– Дин… – Малыш нахмурился, еще раз повторил первый слог имени, а потом с тяжелым вздохом окончательно расстроился: – За-был.

– Тогда будешь просто Дин. – Я толкнула дверь, ведущую в дом, и шагнула внутрь.

Мальчонка тотчас же побежал в сторону спальни Миленты с радостными воплями, сверкая босыми пятками:

– Ба, вставай. Вставай!

Я же поплотнее закрыла за собой двери, не спеша следом за Дином. Мне нужно было осмотреться, сделать выводы, понять, что здесь изменилось…

А почти ничего.

Я ожидала увидеть больше вещей, ведь теперь здесь должны были жить минимум четыре человека, но ничего такого. Все то же количество посуды в мойке – на две персоны. Все то же количество обуви, разве что за одним исключением – вместо моих сандалий в обувнице стояли детские тапочки.

Меня кольнуло нехорошее предчувствие.

А сколько конкретно родственников Миленты покинуло Гризальд и оказалось на Затурии?

В глубине дома раздался шорох и до боли знакомые шаги. Их бы я узнала даже через сотню лет, такие родные – тихие и всегда немного грустные, сопровождающиеся скрипом стареньких половиц. Милента…

Но прежде чем няня вышла, из-за дверного косяка ко мне вновь вылетел Дин, радостно прыгая и, будто ведущий на спектакле, представляя:

– А сейчас выйдет ба! Ба, ну скорее, чего ты? Тебя тут ждет тетя. Красивая.

Он так радовался, а у меня сердце замирало, потому что измучивший меня вопрос все же вырвался наружу:

– Дин, а где твои родители? – тихо произнесла я, заглядывая ему в глаза.

Малыш замер, а после недоуменно повел плечами и как-то мгновенно загрустил.

– Нет их, – ответила вместо него вышедшая Милента. – Они не вернулись с Гризальда. Отказались покидать свой дом и поплатились за это.

Я подняла взгляд на няньку, и ком тоски застрял в горле.

Женщина, которая меня вырастила, за два месяца постарела на двадцать лет…

– Динар, иди в гостиную, поиграй там, – ласково отправила Милента ребенка в другую комнату. – А мы с Эсмиральдой пообщаемся в столовой.

Мальчонка пусть и недовольно, но все же послушался, и стоило ему уйти, как нянечка кинулась ко мне, а я к ней.

Теплые руки заключили меня в объятия, а я и сама не могла надышаться запахом, который всегда считала материнским.

– Девочка моя, – шептала Милента. – Как же так вышло? Как же так…

– Все в порядке, – попыталась успокоить я, хотя вряд ли она верила. – Ронан дал мне полчаса, чтобы мы поговорили.

– Ронан? – отшатнулась Милента.

– Да, он здесь, – тихо произнесла я. – На улице. Но не бойся, он обещал не вмешиваться. Просто расскажи мне, как вышло, что ты здесь одна с внуком. А твои дети…

Дальше я не смогла говорить, видя, что мои слова причиняют ей боль. И все же я должна была знать. Ведь мне обещали свободу этих людей. Так почему они пострадали? Ронан хоть и чудовище, но напрасные жертвы были не в его стиле.

Мы прошли на кухню, где я, усадив Миленту за стол и убедившись, что старушка немного успокоилась, полезла в шкафчики наверху. Там, где и раньше, нашла коробочку с чаем, который поспешила заварить. Благо нашелся кипяток.

– Когда нас освободили, то сразу объяснили, что у нас есть неделя на сбор вещей, а после мы обязаны покинуть планету. С нами общался глава стражи Ронана и сказал, что нашу экстрадицию контролировать будет лично. Но мои дети… они не понимали, за что им подобная участь. Всю жизнь они считали меня той, кто бросил их самих. Ведь я воспитывала тебя, и они не знали о нас ничего, выстраивали свою жизнь сами. У сына даже родился Динар, и вообще мои сын и дочь были законопослушными гражданами, которые не заслужили участи лишиться в одночасье всего.

Милента затихла и едва слышно всхлипнула.

– Но вы же пытались объяснить?

– Лично мне было нечего объяснять. Для всех я была и есть предательница, которую освободили милостью императора. Даже мои дети, пока были живы, отвернулись от меня, хоть и не прогнали из дому. Но да, они пытались объяснить все властям, писали ходатайства, что не имеют к моим поступкам никакого отношения, и вроде бы даже их готовы были выслушать. По-крайней мере, наш отлет на Затурию отложился… Ходили слухи, что это из-за того, что во дворце грядут перемены, вначале прилет Мандрогиров, затем поползли новости об убийстве жены советника. В народе поговаривали, будто ополчение пробралось во дворец и теперь совершает диверсии. А мой сын и дочь радовались отсрочке, даже надеялись, что про нас забудут, а я с замиранием сердца следила за новостями о тебе, моя девочка. Все боялась увидеть новости о новой свадьбе Ронана, ведь это бы означало твою смерть.